Служба Радости - Страница 21

— Господи Всемогущий, Пресвятая Дева Мария… — прошептал Федя.

— Поверил? — спросил Жюбо. — Или мне повторить фокус с твоим?

— Нет! — Мужчина сделал слабую попытку отползти, но рука мертвеца быстро его остановила.

— Тогда отвечай… — Жюбо опять раскрыл рот. Соединение нижней челюсти с черепом уже сломано, операция далась легче. Федя наблюдал, как страшный человек выворачивает пасть, наподобие мумии из одноименного фильма. Жюбо закинул сердце в рот и протолкнул в глотку. Федя еще раз увидел, как уродливый комок проползает по горлу. Кисть Жюбо легла на сердце снаружи, на уровне ключицы, и сдвинула влево.

— Пресвятой Николай Угодник… — пролепетал Федя.

— …на вопросы, — закончил фразу Жюбо. — Что это за страна?

— Россия.

— Хорошо. Тогда где находится Страна Плохих Советов?

— Нет такой.

Жюбо прищурился, а Федя быстро пробормотал:

— Вот те крест, не знаю я такой страны!

— Какой крест? — осмотрелся Жюбо. — Где крест?

— Руки развяжи, перекрещусь, ей богу!

— А, это примитивный символизм, — кисть мертвеца легла на подбородок, пальцы помяли щетинистую кожу. От этого нижняя челюсть вновь отвалилась, вытянув лицо мертвеца. Федя побледнел еще сильнее, губы его зашептали какую-то молитву. Жюбо приподнял челюсть, с хрустом вставил обратно в сустав, вернув лицу более-менее человеческие черты. — Вроде верования в жестикулярную магию?

— Не понимаю я тебя, вот те крест!

— Да что ты заладил? Крест… Ладно, а в прошлом была у вас здесь Страна Плохих Советов?

— Страна советов… СССР, что ли?

— Я благородных кровей, ты прав, но к делу это не относится? — Жюбо уже надоедал этот допрос.

— Да нет, это страна так называлась. Эсэсэсэр.

— И при чем здесь Страна Плохих Советов? — не понял Жюбо.

— Ее так называли. Почти так — страна советов.

— А Страны Плохих Советов точно не было?

— Нет, господин, не было.

— Хорошо. Эй, Манада!

— Чего? — раздалось со дна могилы. Девушка работала споро и выкопала яму уже на метр.

— А ты чего так глубоко копаешь?

— Так надо закапывать на три метра минимум. А то болезни…

— Какие к Хутурукешу болезни! Плевать мне на это! Вали его в яму и закапывай.

— А кого вы закапываете? — спросил Федя, а потом увидел. — Ах вы, суки позорные! А-а-а!!!

Он попытался вырваться, а Жюбо отреагировал быстрее молнии — тут же впился зубами в Федин нос. Челюсти сжались, потекла кровь. Мужик заорал еще сильнее.

— Не забывай, что я страшный демон, — сказал Жюбо, отпуская нос.

Федя уставился на него, будто только увидел. Окровавленный рот и… бельма! В сумерках он этого не замечал, но теперь видел, глаза у Жюбо мутные, как самогонка.

— Чур меня, чур…

— Так-то лучше. Отвечай, иначе отправишься за ним в могилу.

— Это был мой брат, сволочь! — заорал Федя.

Справившись со страхом, он сделал резкое движение головой и врезал Жюбо лбом по лицу. Мертвец не остался в накладе. Он понял — теперь 'язык' им все равно ничего не скажет. Тыльная сторона ладони ударила того в висок, Федя обмяк во второй раз.

— Чего у тебя там? — спросила Манада, перекатывая Андрея Ивановича в могилу.

— Может, его туда же? — пробормотал Жюбо задумчиво.

— Чего? — не расслышала девушка.

— Ладно, пусть живет.

Жюбо поднялся и пошел помогать Манаде. Спустя десять минут они зарыли могилу. Жюбо встал перед ней на колени.

— Ты чего? — спросила Манада.

— В моей эпохе принято читать молитвы над покойными, если есть возможность, — ответил Жюбо. — Прости нас, убиенный. Не со зла мы отправили тебя в загробный мир, но по заданию. Не вини нас за порогом. Желаю тебе попасть в светлые просторы рая, а ежели ты отправишься в ад, пусть тебя найдет Мастер, и тогда ты встанешь в ряды Службы Радости. Если так случится, обещаю — мы будем пить до появления пульса при первом же отпуске. Прощай.

Он поднялся и отвесил могиле глубокий поклон.

— И что дальше? — спросила Манада.

— Пойдем в ту сторону, откуда они приехали. У нас есть лошадь…

— А она потянет двоих? — девушка критически оглядела старую, худую клячу. Кобыла ответила почти таким же взглядом — ей явнее не улыбалось тащить мертвых.

— Ну, ты езжай на ней, а я могу побежать рядом.

— А какая разница? — пожала плечами девушка. — Я могу бежать с тем же успехом.

— Тогда погнали.

Мертвые курьеры сняли шляпы, чтобы не сдуло ветром, и побежали. Конечно, они не неслись со скоростью лошади, зато не уставали и могли бежать хоть сутки, хоть неделю. Даже дыхание у них не сбивалось, потому что дышали они, только когда требовался воздух для разговора.

— А зачем надо было разыгрывать этот спектакль? — спросила Манада, перепрыгивая через кочку.

— Это стандартная схема из 'Инструкций, надлежащих курьером к соблюдению'. Одна из работ Архивариуса Силя. Правило четыреста пятнадцать гласит: чтобы допросить человека, его надо или пытать, или напугать. А лучше все вместе. Мертвых боятся больше, чем живых, а если еще представиться демоном…

— А чего ты тогда его не допросил до конца?

— Потому что пришлось бы его пытать и увечить. А я этого не люблю. Один раз попав в ад, я решил больше не повторять ошибок.

— А разве теперь есть разница? — спросила Манада, смахивая со лба рыжую прядь. — Если ты попадешь в ад, тебе все равно припомнят старые грехи. Или нет?

— Припомнят, — ответил мертвец мрачно. — Если я вернусь в ад, буду страдать в Нэт-Те до скончания времен. Но я надеюсь…