Служба Радости - Страница 48

— Разумеется, но, если позволите, немного позднее. Я понимаю, неинтересно слушать о том, чего здесь нет, но, к сожалению, так много шедевров покинули наш край… Как видите, художник не только ваяет скульптуры, но и рисует маслом. В картинах очень интересны рамы и холст — их Светлана сделал своими руками. В живописи можно наблюдать небольшую небрежность, но вы видите, здесь, например и здесь, человеческая рука из картины выходит на раму. А вон там мы видим ножку ребенка, а он сам уже полностью трехмерный входит в раму. Такими приемами редко пользуются в современном искусстве, это ближе к ремеслу… Кстати, вон там, посмотрите, — иконостас! Да, Светлана вырезала его своими руками, и уже пять храмов борются за право, украсить свой интерьер этим шедевром. Но вот первая скульптура, которую еще не купили. Называется она 'Плохие знания'. Мальчик идет в школу, казалось бы, что плохого? Но вглядитесь, какой огромный у него рюкзак? Видны углы многочисленных книг, а на лице, если присмотреться, можно обнаружить несколько капелек пота. Символика как всегда гениальна и многогранна. Очевиден намек на то, что мы портим здоровье детей, заставляя носить такие тяжести, но, если вдуматься, подтекст еще сложнее. Все мы несем на плечах запас совершенно ненужной информации, несем всю свою жизнь с самой школы. Это одна из любимых тем Светланы…

— Простите, а у нее есть дети? — перебил Жюбо. Пока шел рассказ, он мрачнел все сильнее — брови сходились в прямую линию, на лице проявлялись морщины.

— Нет, Светлана Васильевна не замужем. Но, продолжим. У вас есть уникальный шанс увидеть вот эту скульптуру — она носит название: 'Старость'. Вскоре скульптура уедет в Канаду, так что, наслаждайтесь. Здесь материалом выбран гипс и это не случайно. Само исполнение медведицы, конечно же, заслуживает всех возможных похвал, но гипс еще подчеркивает ее старость. Она как бы седа, понимаете? А вот сук, на который она опирается, уже треснул. Загляните в трещину — вы увидите там бронзовых муравьев — такое комбинирование тоже встречается очень редко…

— А можно ли нам встретиться с Светланой Васильевной? — снова вмешался Жюбо.

— А ради чего? — спросил экскурсовод в ответ.

— Я бы хотел приобрести что-нибудь из ее работ. — Жюбо открыл чемоданчик, на светловолосого с банкнот взглянули пейзажи российских городов.

— Это очень интересно, — ответил экскурсовод, глядя на содержимое. — Светлана Васильевна сейчас в закрытой части галереи — в мастерской. Я мог бы проводить вас, но это не по правилам…

Несколько банкнот переместились из чемодана в загребущую лапу. Мужчина кивнул и повел их к противоположному краю зала. Там, в стене кремового цвета, спряталась неприметная дверка. Экскурсовод достал из внутреннего кармана связку ключей, отворил и впустил мертвецов внутрь.

— Света! Я покупателей привел! — крикнул блондин в помещение, заваленное всяческой всячиной.

Жюбо наклонился к уху Манады и прошептал:

— Приготовься, по моему сигналу ты разбираешься с этим эмбицилом. Но без сигнала ничего не предпринимай.

Манада моргнула, комнату огласил бас:

— Я здесь!

За кучей песка что-то заскрежетало. Мертвые и проводник обошли вдоль деревянного стеллажа, мимо громоздкой арматуры, и наконец, увидели первую жертву. Справа от нее свалены мешки с гипсом, слева стоит недоделанная статуя льва без головы. Света же предстала в удивительном ракурсе: гнула часть довольно странной перекрученной конструкции — явно ее следующего шедевра. Толстые пальцы сгибали квадратный металлический профиль. Рельефные предплечья играют мускулами, металл звенит, гудит, поддается страшному усилию скульпторши.

Ее платье, словно собрало все тени в помещении — черное до пят, но с короткими рукавами. Оно обтягивало мускулистую спину, черные волосы, собранные в толстую косу, болтаются ниже талии, как скорпионье жало. Манада вздрогнула. Не может женщина гнуть такую штуку! Да и мужчина тоже… Света заворачивала профиль в кольцо, но не остановилась на этом — изгиб пошел в обратном направлении, вскоре конструкция изогнулась в знак бесконечности. Только завершив работу, женщина повернулась.

Фронтальный вид тоже туманил воображение. Толстые губы разошлись, показав сплошь серебряные зубы, огромный нос вдыхал за раз, наверное, треть воздуха в достаточно большой комнате, а темнейшие глаза смотрели не то с ненавистью, не то с насмешкой. Рядом с нижней губой у Светы большая бородавка, высокий лоб в крупных каплях пота. Фигура могучая сзади, спереди выглядит более рыхлой: огромная грудь поднимается морским валом, широченные бедра оповещают — ребенок сможет выехать оттуда и на джипе. Все вместе с черным платьем и молочной бледностью кожи превращает женщину в удивительное создание, выбравшееся из каких-нибудь скандинавских сказаний. Так и хотелось крикнуть ей: 'Уйди, ведьма, прочь!'.

Света взяла с соседнего столика сигарету и прикурила в ожидании. Она уже давно привыкла, при первой встрече людям нужно некоторое время, чтобы прийти в себя. Если бы на встречу пришла только Манада, простояла бы с открытым ртом минут десять, прежде чем начать делать хоть что-то. Бледнолицая тетка обладала чудовищно мощной аурой; она давила статью, пробуждая зависть и отвращение. Но Жюбо видал и не такое, поэтому пришел в себя спустя секунд двадцать.

— Рад видеть вас, Светлана Васильевна, — поклонился мертвец. — Мое имя Жюбо, а это моя жена — Манада.

— Приятно познакомиться, — ответила Света. Странно, ее голос словно выходит не изо рта, а откуда-то ниже — грохочущий бас, совсем не женский. Он окутывал, обволакивал и как будто даже давил на грудь. — Что вы хотели от меня?